Яндекс                     ПОИСК ПО САЙТУ                     Google
Mar
11

А. Голяк. “Ничего кроме настоящего”. Роман

Опубликовал: Тадж-Махал

Выйдя из ванной, я облачился в свадебный прикид и встал пред очи родственников для оценки. Маманя с отцом, привыкшие к моим филдракам, показали большие пальцы - мол, ништяк! А бабуля с тётей Верой были несколько смущены моим решением причёски. Но замечаний делать не стали. Тётя Вера только робко заметила, что груда “фенечек” не совсем гармонирует с костюмом, но я равнодушно ответил ей, что всё это предрассудки и эстетику внешнего вида не следует воспринимать стереотипно. Спорить со мной никто не стал. Бросив последний холостяцкий взгляд на наше жилище, я последовал к выходу.

День обещал быть жарким. Я вышел из подъезда и в глаза мне брызгнуло наглеющее солнце. На какой-то момент я почувствовал себя Оводом, идущим на казнь. Женатые мужчины меня поймут - как мы ни жаждем восоединиться с возлюбленной, дабы на законном основании вкушать совместно плоды любви и верности, в последние секунды возникает неизбежный страх перед началом новой, уже не холостяцкой, жизни. Эдакая моральная дефлорация.

Возле машин суетились мои свидетели - Паша с Палычем. Палыч в своём блестящем, как аллюминиевый таз, костюме был неотразим. Паша щеголял в клетчатом пиджаке, напоминая очкастого лондонского студента средней руки. Они щедро обвешивали машины разноцветной лабудой, положенной в таких случаях, стараясь им придать праздничный вид.

- Ну что, чувачки, по машинам! - скомандовал я. - Нужно успеть забрать невесту. В полдень нам нужно быть в церкви.

Вся гоп-компания расселась по машинам, водилы взвыли своими бибикалками, нажали на газ, и мы помчались за моей невестой. В окне машины проносились узенькие улочки нашего городка, по которым я столько раз шлялся пьяный, безобразничал и отрывался. Сегодня у меня будет уже другой статус.

Возле таткиного дома царила суета, сходная с той, что я наблюдал полчаса назад возле себя. Галка и Нинка, дружки невесты украшали тачку. Я выскочил из машины и молодецки им подмигнул:

- Здорово девчонки! Какие вы клёвые!

- Привет женишок! Чё это ты копытом бьёшь некстати? Тебе на барышень заглядываться не положено.

- Пока что положено! Вот пользуюсь последними минутками!

- Вали наверх! Невеста ждёт!

- Валю! - я покорно затопал по ступенькам.

Татка была ещё не готова, и нас попросили подождать. Её матушка с осуждением покосилась на мою причёску, но от комментариев воздержалась. По телеку врубили AC/DC с убойным песняком “Big gun”, и Палыч, позабыв о своём высоком статусе первого свидетеля, стал изображать “хэви-метал-экстаз”, изгибаясь в бублик и тряся хаером. Ни на какие увещевания он не поддался до самого выхода невесты, и первое, что увидела Татка, был зверский оскал Палыча и нимб растрёпанных волос вокруг головы. Это чудо галантно ей поклонилось и произнесло:

- А мы тут тебе женишка подогнали, - он ткнул в меня пальцем, - ничего так, справный парнишка. Берёшь?

- Беру, - улыбнулась Татка.

Через час мы были на месте. На паперти нас встретил батюшка весьма стильного вида. Он окинул весёлым взглядом всю нашу кодлу и пригласил войти в храм. Я подал невесте руку, и мы переступили порог церкви. Грянули певчие. В глаза брызгнуло золото церковной утвари. С образов на нас неодобрительно смотрели святые всевозможных мастей. Судя по всему, для этого заведения мы являли собой непривычное зрелище.

Священник совершал привычные манипуляции, а я прислушивался к ощущениям внутри себя. Что мы имеем? Вполне понятное волнение и непонятный холодок внутри.

Свидетелям вручили венцы и сказали держать над нашими головами. Торжественность обстановки нагнеталась с каждой секундой. Венцы торжественно водрузили нам на головы. Певчие тянули нити псалмов. Мелькали вспышки фотоаппаратов. Палыч сзади бормотал мне на ухо:

- Брат, да это же как в “November Rain”10! Вот б… - он поперхнулся, чтоб не ругнуться, - вот гадом буду, как в “November Rain”! - он аж приплясывал от восторга.

- Ты только по ногам мне не топчись, - попросил я его.

Батюшка пустил по рядам крест для целования. Через какое-то время его вернули со смачным следом ярко-красной губной помады на лике Христа.

- Нинка, - с первого взгляда определила Наташа, - она брюнетка, и одна пользуется такой помадой.

Церемония подходила к концу. Я ощущал на пальце непривычную тяжесть обручального кольца. Наконец священник отпустил нас с миром. Я вышел на церковную паперть, а рядом со мной шла моя жена перед Богом и людьми.

Потом напряжение всех отпустило и началось повальное веселье. Во Дворец Торжественных Событий мы прибыли в совершенно неуправляемом состоянии. Нам предстояло ещё расписаться, но после церковного пафоса это казалось семечками. Мы весело ввалились в зал, посмеиваясь и обмениваясь шуточками. Изумлённые тётки в протокольных нарядах косились на невесту в свадебном платье и круглых тёмных очках а-ля Кот Базилио. При подаче паспортов вышла заминочка - Палыч в паспорте был изображён стриженым. Фотографию приличного вьюноши в паспорте упорно не желали идентифицировать с длинноволосым распатланным существом, имеющимся в наличии.

В конце концов, все формальности были улажены, и церемония началась. Бандуристки в вышиваных сорочках падали от хохота при каждом взгляде на нашу тусню. Распорядительница отворачивалась, пряча улыбку и изо всех сил стараясь оставаться серьёзной. Главная тётка рассказала нам стандартный текст про князя и княгиню11, мы расписались там, где нужно и нам дали выпить на двоих бокал шампанского. Я приложился к ёмкости и услышал замечание Палыча:

- Эй, брат, ты чересчур присосался! Без фанатизьму!

Все вокруг рассмеялись. Церемония была закончена. Мы вышли на ступеньки, я взял Татку на руки и понёс к машине, сопровождаемый причитаниями неугомонного Палыча:

- Эй, ты куда её поволок! Потерпи до ночи! Нам ещё в кабаке кирять! Брачная ночь позже, ты уж потерпи! Ишь, набросился на девицу, аки коршун!

Нас в машине завалили цветами, и вся компания поехала веселиться. Перед этим предстояло совершить ещё одно важное дело. Существует примета, что на счастье молодые должны проехать под семью мостами. У нас в городе нет семи мостов, но мы нашли один железнодорожный. Местечко, конечно, было то ещё! Мусорные баки, грязные узкие тротуары. Окраина города. Мы вылезли из машины и стали ходить под мостом туда и обратно. Паша стоял рядом и считал:

- Один, два, три…

Вокруг нас суетился фотограф. Потихоньку собиралась толпа зрителей, привлечённых необычным зрелищем. То и дело слышались возгласы:

- Нашли, где фотографироваться!

Когда Паша насчитал семь раз, мы погрузились в тачку и отбыли в харчевню, где предстояло оттягиваться. На пороге нам положили тарелку, которую мы лихо растоптали вдвоём с Таткой. А дальше пошла свадьба, как свадьба. Всё было весело, приятно, как у людей. За исключением музыки. Вместо свадебных гоцанок народ отттопыривался под “Led Zeppelin”, “Rolling Stones”, Элвиса Пресли и тому подобное. Бесились до потери пульса. Оттопыривались так, что персонал кабака только диву давался. Рок-н-роллы, “грязные танцы”, очень впечатлившие мою бабушку, дивные тосты, веселуха. В пять утра решили разбегаться. Автобус развёз всех по домам, и в конце доставил нас к месту назначения. Держа в руках огромные охапки цветов, мы вошли в дом. В первый раз вошли мужем и женой.

В этом месте я задёргиваю занавески, потому как начинаются дела сугубо интимные и вас, уважаемые, абсолютно не касающиеся.

ГЛАВА 10

Итак, я заматерел. Стал солидным семейным человеком, на которого легла почётная обязанность заботиться о благосостоянии семьи. Впрочем, я мало изменился - остался таким же “ковбойцем”, каким был до женитьбы.

Мы с Таткой съездили в дальние веси навестить мою бабульку, заскочили на недельку на море и, вернувшись, поселились в её квартире. Я стал врастать в непривычную обстановку. Учиться говорить тестю с тёщей по утрам: “Здравствуйте”. Налаживать отношения с “чужим холодильником”.

Поскольку я типус ещё тот, сосуществовать со мной новоприобретённым родственникам было, мягко говоря, сложно. Они наотрез отказывались воспринимать мой стиль поведения, мои шуточки на грани фола, моё наплевательское отношение к общественному мнению, моё игнорирование авторитета “старшего поколения”. Шёл нелёгкий процесс притирки характеров, в котором Татка служила компенсатором резких движений.

После приезда я созвонился с коллегами, сообщил о своём прибытии, и мы составили график репетиций. Рабочий сезон должен был начаться первого сентября. Оставалось несколько дней на аклиматизацию в родном городе.

Начать процесс аклиматизации я решил с маленькой пирушки в компании Палыча. Сие мероприятие должно было “закрыть” холостяцкий период моей жизни и в то же время дать понять брату, что мой статус “оттяжника” не изменился.

В назначенное время мы с ним собрались на моей квартире, дабы душевно распить энное количество спиртного и в меру оттопыриться. Маман гостила у бабушки, квартира была забита неиспользованной на свадьбе водкой и, следовательно, являлась опасным плацдармом для тихого душевного оттяга. Этого обстоятельства я не учёл, к великому сожалению.

Мы открыли банку салата, нарезали хлебушка, колбаски, налили по полтишку, опрокинули, закусили, и процесс пошёл. Пошёл, родимый. Сидим, беседуем о высоких материях, в головах плавает лёгкий хмель. Обстановка самая, что ни на есть, приятная. Поднимаются вопросы глобальные, касающиеся мировой музыкальной политики. Поднимаются вопросы локальные - местные тусовочные сплетни и сенсации.

Нет связанных новостей.


Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
    

Оставить комментарий